Война и мир генерала Свечина
Обычная участь пророков — избиение камнями.Александр Свечин
Весной 1943 года в высшем военном и государственно-политическом руководстве Советского Союза произошло нечто необычное: после напряженных дискуссий было принято решение о переходе Красной Армии к стратегической обороне. Три высших военачальника — Г.Жуков, А.Василевский и А.Антонов — стали перед Сталиным как «стойкие оловянные солдатики» и убедили Верховного в целесообразности такого решения.
Однако наступательный порыв у советского командования сохранялся. И причиной тому было не только естественное стремление как можно быстрее освободить родную землю от захватчиков. Идеология сокрушения врага — в любой ситуации и любыми средствами — господствовала в Красной Армии накануне войны. Фактически она была навязана армии идеологическими инстанциями. Но армия усвоила эту идеологию и, повинуясь ей, не один раз предпринимала контрудары и попытки перейти в контрнаступление даже тогда, когда для этого не было никаких условий. Укажу здесь лишь на один случай — на знаменитую директиву № 3 от 22 июня 1941 года, поставившую нашим войскам задачу перехода в контрнаступление и разгрома противника на главнейших направлениях. Против превосходящих сил противника! Против армий и танковых групп немцев, уже начавших мощный удар на восток!
К лету 1943 года положение на Восточном фронте было гораздо более благоприятным для советских войск, чем в начале войны, и тем не менее Ставка приняла решение о стратегической обороне. Думаю, что это решение было принято не без влияния идей А.А.Свечина, выдающегося военного мыслителя. Есть достоверные сведения (можно сослаться на воспоминания генерала Н.Г.Павленко), что с конца 1942 года у многих высших работников Генштаба на столах лежала свечинская «Стратегия», и они этого даже не скрывали, хотя всем было известно, что автор труда расстрелян в 1938 году.
Начавшись для советских войск оборонительной операцией, которая потом переросла в мощное наступление, Курская битва завершилась выдающейся победой Красной Армии. Сейчас, спустя десятилетия, я хотел бы указать на одну решительную особенность этой битвы: на оборонительном ее этапе потери советских войск были сравнимы с немецкими — в отличие от всех других сражений на Восточном фронте.
Правильное стратегическое мышление дает эффективные результаты!
Кстати, Гитлер и его генералы были рьяными приверженцами идеологии сокрушения, именно на ней основывалась теория «блиц-крига», использованная в действиях против Польши и Франции. Однако, будучи профессионалами, высшие немецкие генералы поняли, что после Курской битвы для них в идеологии сокрушения нет перспектив. Курская битва стала для них поворотным пунктом во всей войне. И немецкое командование приняло решение о переходе к стратегической обороне, что позволило Германии в безнадежной ситуации продержаться еще почти два года.
Александр Андреевич Свечин — из когорты людей, являвшихся гордостью нашего народа, действительно, а не на лозунгах, составлявших его ум, честь и совесть. Один из крупнейших ученых нашего времени, выдающийся философ и военный мыслитель, солдат и генерал, совершивший во славу своего Отечества великий научный подвиг, он у нас практически неизвестен.
Научные открытия Свечина являются и сейчас в военном деле наиважнейшими и используются всеми армиями Земли без упоминания имени автора. Он был родоначальником теории Оперативного искусства (до него, несмотря на опыт первой мировой войны, военная мысль знала лишь две категории — стратегию и тактику). Он положил начало теории Стратегической обороны и обоснованию первенства Стратегической обороны в современной войне. Большинство наших генералов это последнее положение не понимали и до сих пор не понимают. (Об этом свидетельствуют хотя бы способы действия наших военачальников в Афганистане и Чечне.)
По своему научному уровню, точности и доходчивости доказательств, стилю и эрудиции, труды Свечина далеко превосходят все, что издано у нас до сего дня в области военной истории, военной науки и философии. Очень жаль, что тысячи наших командиров никогда не только не держали в руках труды Свечина, но и не слышали о них. Это все равно, что изучать русскую литературу без Пушкина и Льва Толстого.
Биография Свечина известна только по его послужным документам. В них говорится, что у Александра Андреевича было три сына. Еще известно, что жена Свечина выжила в ужасах лагерей и умерла в начале семидесятых годов, а старший сын погиб на фронте Великой Отечественной. Других сведений нет. Может быть, кто-нибудь из потомков остался в живых и откликнется, и тогда биография нашего выдающегося соотечественника станет известна красочнее и подробнее.
А.А.Свечин родился 17(29) августа 1878 года в Екатеринославе, в семье генерала русской армии. В 1866-м, восьми лет, поступил во 2-й Петербургский кадетский корпус, и с этого момента началась его более чем пятидесятилетняя военная служба. Произведенный в офицеры в августе 1895-го, он в 1903-м окончил академию Генерального штаба. Свободно владел французским и немецким языками, был один из самых образованных и высокоэрудированных офицеров русской армии. Участвовал на передовой во всех войнах, которые в тот период вела Россия. Был награжден всеми боевыми орденами от св.Владимира до св.Георгия, медалями, золотым Георгиевским оружием. Пройдя в старой армии путь от кадета до генерал-майора, начальника штаба фронта, он, не колеблясь, вступил в марте 1918-го добровольцем в Красную Армию и сразу же включился в ее боевую жизнь, став помощником начальника Петроградского укрепрайона.
С октября 1918-го Свечин переходит на преподавательскую работу в академию Генерального штаба (впоследствии — военная Академия РККА). Если у нас когда-либо появится фундаментальное исследование по военной педагогике, то, несомненно, фигура Александра Андреевича будет одним из главных ориентиров в этой области. Он был выдающимся педагогом. Был предельно требователен и строг. Не делал никаких скидок на пролетарское происхождение, марксистскую эрудицию, боевые заслуги — потому что скидок не сделает война. Его боялись, ненавидели и уважали. Уважали даже те, кто боялся и ненавидел. В некоторые моменты отношения со слушателями и с начальством складывались очень тяжело, но Свечин оставался на своем посту и работал до последнего. Он знал: от того, как он выучит тех, кто сидит перед ним, зависит судьба его страны. Свой вклад патриота и воина он видел в том, чтобы основательно подготовить командиров РККА, научить их оборонять Россию. И, поскольку Александр Андреевич был не просто преподавателем, а Главным руководителем военных академий РККА по преподаванию Истории военного искусства, а затем Стратегии, он своего добивался. Командиры, окончившие академии в те годы, к середине тридцатых создали армию, справедливо считавшуюся одной из лучших в мире.
Уделом Свечина была военная наука, а колоссальные знания и полная — несмотря ни на что — духовная свобода сделали его крупным и самобытным мыслителем.
Он был одним из самых крупных военных писателей России.
Отдельные издания работ А.Свечина:
«Война в горах». СПб., 1906 — 1907 гг.;
«В Восточном отряде», Варшава, 1908 г.;
«Русско-японская война», Ораниенбаум, Офиц. стр. школа, 1910 г.,
«Воздухоплавание в Германии», СПб., 1910 г.;
«История военного искусства» в трех томах, М., 1922 — 1923 гг., 2-е изд. М., 1925 г.;
«Стратегия». М.: Госвоениздат, 1926 г., 2-е изд. «Воен. вестник». М., 1927 г.;
«Эволюция военного искусства» в двух томах, М.-Л., 1927 — 1928 гг.;
«Искусство вождения полка», М.-Л., 1930 г.;
«Клаузевиц», М., 1935 г.
А также составленная, отредактированная и подробно прокомментированная А.А.Свечиным «Стратегия в трудах военных классиков». М., 1924 — 1926 гг.
Умение Свечина философски обобщить современный уровень военного дела базировалось на фундаментальных знаниях. И прежде всего — военной истории. Как раз этого — знания и обобщения — практически нет в советских трудах по военной истории. Когда их читаешь, поражаешься невежеству, политическому словоблудию, а главное — полнейшему неумению осмыслить анализируемое явление.
Два десятилетия — между Версальским миром и началом второй мировой войны — были временем осмысления боевого опыта и попыток проникнуть умственным взором в будущее.
В середине двадцатых годов началась длительная дискуссия о том, каков будет характер будущей войны и как должна будет в ней действовать Красная Армия. Стратегия будущей войны и фундаментальное обоснование вывода, каким путем его Родина должна идти к победе, — это и есть главный подвиг в жизни Александра Андреевича. Подвиг, потому что Свечин, практически один, непреклонно и до конца отстаивал идею Стратегической обороны, которую он считал единственно возможной концепцией будущей войны для России, серьезно отстававшей в своем развитии от капиталистических стран Западной Европы.
И единственным руководителем высокого уровня, кто поддержал его в этом, был Михаил Васильевич Фрунзе. Фрунзе, партийный функционер, убежденный и ортодоксальный большевик, занимая последовательно все более крупные военные посты и чувствуя все большую ответственность за обороноспособность страны, менял, не без влияния Свечина, свои взгляды по основным вопросам военной идеологии, наступая, как говорится, «на горло собственной песне».
Свечин считал, что существуют две главные разновидности Стратегии — Стратегия сокрушения и Стратегия измора (сами термины он признавал не вполне удачными, но они закрепились в военной литературе). Сокрушение подразумевало решительные действия, безудержное наступление с целью полной ликвидации или выведения из строя живой силы противника. Измор предполагал прежде всего оборону, строившуюся на умелом распоряжении ресурсами — территорией, экономикой, вооружением, живой силой.
Преимущественный упор на физическое уничтожение или подавление в условиях тотальной войны (а Свечин не сомневался, что именно такой и будет следующая война) обойдется непомерно дорого и с большой вероятностью должен приводить к поражениям. В наступление нужно переходить лишь тогда, когда противник выдохнется, преодолевая нашу, умело построенную оборону, которую мы сегодня называем Стратегической. В любом случае, будет ли противник прорывать оборону, или будет стоять на месте, войну решат с наименьшими жертвами экономические, территориальные и ресурсные факторы, по которым с Россией, считал Свечин, сравниться не может никто. Те самые факторы, которые — украв их у уничтоженного им Свечина — Сталин позже назвал постоянно действующими факторами войны.
Дискуссия длилась несколько лет. Молодые командиры РККА во главе с Фрунзе вначале безоговорочно высказались за идеи сокрушительной Стратегии. Это была Стратегия «блиц-крига» и питалась она из нескольких источников. Во-первых — из идеологии. Во-вторых — из победы в недавней гражданской войне. В-третьих — из полной уверенности в том, что при социализме, который наступит уже завтра, в крайнем случае — послезавтра, Красная Армия получит все, о чем сегодня можно только мечтать: и танки, и пушки, и самолеты, и автомашины, и соответствующее снаряжение, и лучшего качества, и в нужном количестве.
Такое обоснование наступательной Стратегии многих убеждало. Кроме небольшой группы специалистов во главе со Свечиным. Он считал анализ и выводы неполными и поспешными. Вызывая яростную ненависть, политические доносы и прямые обвинения в реакционном отставании от передовой марксистской мысли, стремлении задержать развитие мировой революции (а это серьезно, могли в любую минуту поставить к стенке), Свечин стремился единственно доступным для него методом — скрупулезным научным анализом — показать правильность своих идей.
Свечин видел, что многие его оппоненты — молодые командиры РККА, опирались на свой опыт участия в гражданской войне, где они оказались в конечном счете победителями. А победители чаще всего склонны к завышенным оценкам собственных действий. И еще у победителей сказывалось отсутствие культуры военной мысли, военно-исторических знаний.
Сам Свечин был страстным проповедником изучения военной истории. Слушателей, утверждавших, что все это — интеллигентские замашки, что незачем знать рабовладельческие, феодальные и буржуазные войны, что с них хватит истории гражданской войны, он умел заставить понять необходимость изучения военной истории во всем объеме. И надеялся поддержать свой стратегический анализ опытом изучения всей военной истории.
Старания Свечина и его единомышленников не пропали даром. Фрунзе, вскоре ставший руководителем РККА, от сокрушительных идей отказался и полностью поддержал Свечина. А вот Тухачевскому и его группе понадобилось на это десять лет.
В 1924 — 1926 годах выходит составленный, отредактированный и прокомментированный Свечиным двухтомник «Стратегия в трудах военных классиков». Анализируя стратегические воззрения почти двух десятков корифеев стратегической мысли, автор показывает, как постепенно Стратегия склоняется от сокрушительного наступления к «измору» — к Стратегической обороне.
Есть в книге момент, который нужно отметить. Анализируя труд германского фельдмаршала Шлиффена о полководческом искусстве, Свечин высказывает свою мысль о руководстве будущей войной. Он считает, что в будущей войне высшее военное и высшее гражданское руководство должны быть объединены. Дальнейшее развитие и обоснование эти идеи получат в «Стратегии». Они будут использованы Сталиным при создании Ставки ВГК и Государственного комитета обороны, а позже Гитлером, скопировавшим действия последнего.
1921 — 1928 — годы титанического труда Свечина. Свечин торопился. Он словно чувствовал, что через год будет арестован, а после освобождения (еще через три года) будет лишен возможности выступать.
«Венцом творения» Свечина является его главный труд — «Стратегия», вышедший двумя изданиями в 1926 и 1927 годах и больше с тех пор не переиздававшийся. Это — уникальная книга.
Она должна бы быть прославлена и возведена на пьедестал как вершина современной военно-философской мысли.
Свечин считал Стратегию особой областью мировоззренческого, философского склада ума, свойственного очень немногим людям. А вот принципы Военной Стратегии должны знать все командиры. Для этого и писалась книга.
На нескольких примерах Свечин показывает, как стратегическая слепота некоторых командиров среднего и старшего звена приводила к серьезным неудачам. «Ныне нельзя рассчитывать вести сколько-нибудь успешно войну против подготовленного врага, если комсостав не будет заблаговременно подготовлен к решению тех задач, которые станут перед ним с началом военных действий». И вообще, «Стратегия не должна являться латынью, делящей армию на посвященных и непосвященных».
Эта позиция Свечина была высшим советским руководством отвергнута. В воссозданной в 1936 году академии Генштаба не был введен курс Стратегии. На недоуменный вопрос начальника АГШ комдива Д.А.Кучинского по этому поводу начальник Генштаба маршал Егоров ответил, что Стратегией занимается лично товарищ Сталин, а дело военных выполнять его предначертания. (В скобках надо сказать, что Кучинский все же ввел преподавание Стратегии, включив ее в курс Истории военного искусства.)
И неудивительно! Воззрения на Стратегию у Сталина, его партийных и военных чиновников и у Свечина были диаметрально противоположны. «Стратегические решения по природе своей радикальны; стратегические оценки должны охватывать вопросы в корне; нигде так не требуется независимость, цельность, свобода мышления, как в Стратегии, и крохоборческая мысль нигде не может дать более жалких результатов, чем в Стратегии».
Свечин категорически отвергал сложившееся тогда мнение, что передовая идеология непременно обязывает Красную Армию наступать. Он считал, что Россия может вести войну так, как это неприемлемо для большинства других государств. Что для России, обладающей огромными ресурсами и территориальными факторами, но всегда отстающей в разворотливости, Стратегическая Оборона — необходимый вариант, особенно в начальный период войны.
«…Политическая наступательная цель может связываться и со стратегической обороной; борьба идет одновременно на экономическом и политическом фронтах, и если там время работает в нашу пользу, то есть баланс плюсов и минусов складывается в наших интересах, то вооруженный фронт, даже обозначая шаг на месте, может постепенно добиваться выгодного изменения соотношения сил».
Говоря о возможности некоторых территориальных потерь для обретения возможности маневра и нанесения удара из глубины, Свечин категорически предостерегал от упования на обширность российских территорий и предупреждал, что невежественные надежды на плохую проходимость российских дорог и их протяженность могут привести к катастрофе, когда враг внезапно окажется у жизненно важных центров страны.
Зная нашу действительность, Свечин полагал, что войну Россия начнет недостаточно подготовленной (он и предположить не мог, какой степени достигнет эта неготовность), и рекомендовал не увлекаться непрерывными попытками остановить наступающего противника ударами в лоб, растрачивая живую силу войск «пакетами», а сразу готовить в достаточной глубине прочную оборону, и сначала затормозить, а затем остановить неприятеля. Он считал, что в этом случае противник, несмотря на более высокую подготовленность, не сумеет продвинуться на большую глубину, будет обескровлен и надежно остановлен.
Даже при всем своем пессимизме Свечин не мог предположить, что Сталин и его генералы поступят как раз наоборот: сначала, перед войной, разрушат все построенные укрепления, не создав других. Не проведут боевое развертывание войск, несмотря на достоверные данные о готовящемся вторжении врага. А когда враг вторгнется в страну, потеряв всякое представление о событиях на фронтах, начнут бросать под немецкие танки миллионы наших парней и допустят врага до Питера, Москвы и Волги.
Свечин, впрочем, не был вообще противником наступательных действий. Он считал, что наступать обязательно нужно, мало того, начать стратегическое наступление сокрушительного характера. Но лишь тогда, когда настанет кульминация — критический, переломный момент, для которого стратегическая оборона даст возможность накопить решающие силы на решающих направлениях.
Все это как будто бы азы. Но если мы вспомним Великую Отечественную, то увидим, что этих азов элементарно не ведали ни сам «великий… всех времен и народов», ни почти все главные его генералы, а миллионы наших людей расплатились своей жизнью за их невежество.
«Стратегия» не велика по объему — 263 страницы печатного текста. Но охватывает она все вопросы руководства страной и армией перед войной и в период военных действий. Краткость — сестра таланта. Но это не справочник и не псалтырь. Свечину удалось создать труд, помогающий философски осмыслить понятие Стратегии, образовать фундамент стратегического мышления. И в этом его непреходящее значение сегодня. Другого такого труда просто нет.
Надо сказать, что Сталин свечинскую «Стратегию» читал. И очень внимательно. Но основных идей не понял и не согласился с ними. Однако многое запомнил и использовал.
Во время Великой Отечественной идеи Свечина понадобились и были пущены в ход. «Августейше» заимствованные у него идеи о постоянно действующих факторах войны были провозглашены как официальная доктрина. Руководство войной было организовано так, как предлагал Свечин. А через два года «по Свечину» стали готовиться и проводиться крупные операции. Например: сражение на Курской дуге. Но как только военные «вольности» кончились, победители решили (скорее всего им приказали решить) «Свечина забыть». Книгу со столов убрали,
Создавая свою гениальную книгу, Свечин не рвался в пророки. Мало того, он активно не хотел быть пророком. «В стратегии пророчество может быть только шарлатанством, — считал он, — и гений не в силах предусмотреть, как фактически развернется война». Но вот прошло семь десятилетий, и мы можем констатировать — Александр Андреевич Свечин оказался пророком. И разделил предсказанную самим себе судьбу.
Не хотелось бы, но приходится говорить об одном из самых печальных эпизодов в истории нашей военной науки.
В двадцатые-тридцатые годы в военно-научную работу втянулись многие военные деятели, военачальники, командиры разных рангов. Среди них были люди старшего возраста — бывшие генералы старой армии А.М.Зайончковский, А.Е.Гутор, В.Ф.Новицкий, А.И.Верховский. Были и командиры молодые — К.Б.Калиновский, Н.Е.Варфоломеев, Г.С.Иссерсон, В.К.Триандафилов. Серьезная научная работа и активные дебаты постепенно положили начало сближению различных точек зрения на характер будущей войны, на организацию армии и способы ее действия. Однако на этот — в общем плодотворный процесс — наложили очень сильный отпечаток особенности политической и партийной жизни в стране. Клан военных мыслителей оказался зараженным вирусом политиканства, интриганства, беспринципного поведения, так же, как и другие институты общественной жизни.
В 1930 году, уже после первого ареста Свечина, в Ленинграде состоялось совещание. По материалам этого совещания в 1931 году вышла брошюра под названием «Против реакционных теорий на военно-научном фронте. (Критика стратегических и военно-научных взглядов профессора Свечина)». Не говоря уже о том, что неморально вести дискуссию с оппонентом, сидящим в тюремной камере и не имеющим возможности ответить, глубокое удивление вызывает весь ход совещания.
Открыл его доклад Тухачевского «О стратегических взглядах профессора Свечина». Тон доклада — клеветническое суесловие, буквально предваряющее 1937 год. Главный вывод — Свечин писал не для подготовки побед Красной Армии. Его книга — защита капиталистического мира от наступления Красной Армии.
Между строк читается главная вина Свечина в глазах Тухачевского — Свечин не принял и не признавал его «Варшавской стратегии». Можно понять обиду Тухачевского и не согласиться со Свечиным в оценке стратегического замысла Варшавской операции. Опровержением мнения Свечина мог быть только глубокий и обстоятельный анализ всей ситуации, связанной с советско-польским конфликтом 1920 года, в том числе и разбором военных операций. В 1930 году Тухачевский этого сделать не мог, так как при этом пришлось бы затронуть негативную роль Сталина в тех событиях. Но ведь не Свечин же в этом виноват!
Большинство выступлений на этой «дискуссии» — злостная клевета-донос на Свечина, сделанный либо из черной зависти, либо из подлости. Но сам факт созыва совещания — свидетельство, что, арестовав Свечина, Сталин и Ворошилов были далеко не уверены в правильности своих действий. «Аллилуйский хор» в Ленинграде их ни в чем не убедил. В 1933 году Свечин был выпущен на свободу.
О дальнейшей судьбе Александра Андреевича расскажем документально. В приказе НКО № 0224 от 28 февраля 1933 года говорится: «Определяется на службу в РККА (читай — освобожден из тюрьмы) и назначается в распоряжение IV управления Штаба РККА (ГРУ) Свечин А.А., с сохранением служебной категории по ранее занимаемой должности». Поскольку Свечин занимал ранее генеральскую должность и имел генеральскую категорию, его назначение в стратегическую разведку свидетельствует о том, что Сталину еще нужны были ум и опыт Свечина, что он рассчитывал на его аналитические способности. Генералов такого уровня в ГРУ тогда было всего два — Я.Берзин (начальник ГРУ) и Свечин.
С 1936 года Сталин, Ворошилов, Молотов, Каганович, Ежов, Берия и их прихвостни начинают кампанию по уничтожению Красной Армии. В 1937 — 1939 годах было уничтожено более 90 процентов старшего и высшего комсостава. Ни одна армия ни в одной войне не несла таких потерь, даже гитлеровская армия после разгрома. Защитница страны — Красная Армия — была расстреляна в спину. Ее суррогат, под тем же названием, как показали события 1941 года, оказался небоеспособен, и ему потребовалось два года, чтобы заново научиться воевать. Назначенные Сталиным в новые руководители армии генералы Свечина, конечно, не читали. Зато своего мнения не имели, были послушны и исполнительны.
За все это наш народ заплатил немыслимую цену — почти четверть населения страны погибло во время войны. Из них — 22 миллиона солдат. На каждого убитого немца — семь наших. И еще разрушенная и разграбленная самая культурная часть территории страны.
Судьба Свечина была неразрывно связана с армией. После снятия Я.К.Берзина Сталин быстро почувствовал неудобство того, что одним из руководителей стратегической разведки был Свечин. Он ведь врать был не приучен, а Сталина не боялся.
Приказом НКО № 01657 от 23 мая 1936 года «Состоящий в распоряжении Разведупра РККА комдив Свечин А.А. назначается пом. начальника кафедры военной истории академии Генштаба РККА». Отодвинули на задний план!
По приказу НКО № 0217 от 26 февраля 1938 года пом. начальника кафедры Военной истории АГШ РККА комдив Свечин А.А. «увольняется вовсе из РККА по ст.44, п.В «Положения о прохождении службы командным и начальствующим составом РККА» (за невозможностью дальнейшего использования)».
Статья 44, п.В — формулировка, по которой палач Красной Армии Ворошилов передавал в руки палачей из НКВД десятки тысяч командиров РККА.
Один из очень немногих прошедших «чекистское чистилище», Александр Андреевич до конца категорически отрицал свою какую-либо вину, никого «не выдал», то есть не подписал написанных чекистскими костоломами показаний. Погиб искалеченным, но не сломленным.
29 июля 1938 года выстрелом из пистолета в затылок в подвале Лубянки и оборвался пятидесятидвухлетний творческий труд Александра Андреевича Свечина. Пророка убили по-большевистски — гнусно и подло.
Если мы сегодня хотим обновления, возрождения нашей армии, то одной из главных составляющих этого процесса должно быть возвращение ей, ее командирам гения Свечина. Его труды должны быть переизданы полностью и стать настольными книгами наших военных «академиков». Естественно, что многим это будет не по душе. Потому что Александр Андреевич Свечин доказал, что чиновный, усыпанный орденами мундир — еще не доказательство безупречного служения Родине.
«Ожидание войны деформирует экономику»
«Ожидание войны» — не в этой ли ситуации наша страна прожила предвоенные годы и — страшно сказать! — сорок послевоенных лет. Деформация экономики в интересах военно-промышленного комплекса оказалась столь значительной, что и тринадцать лет спустя после начала перестройки к этой проблеме никак не удается подступиться.
А Свечин предупреждал об этой опасности еще шестьдесят с лишним лет назад.
В его труде «Стратегия» содержится ряд прозрений, касающихся нашего сегодня.
Свечин твердо знает, кто правит государством. Это отнюдь не пролетариат, как громогласно трубит пропаганда, а прикрывающаяся его именем партийная и советская бюрократия, оформляющаяся в новый господствующий класс. Сегодня мы называем его «партократическая номенклатура». Класс, в силу исторических судеб лишенный соответствующего уровня знаний и компетентности. Ему нужно многое объяснить. И Свечин объясняет:
«Господствующий в государстве класс склонен рассматривать свои интересы, как государственные, и прибегает к помощи государственного аппарата для отстаивания их… Господство правящего класса только тогда является прочным, когда он не слишком узко толкует свои интересы; гегемон, ведущий внешнюю политику, не может, не вызвав гибельного кризиса, жертвовать интересами общего исторического целого».
Это фундаментальный вывод, до которого и сегодня еще «не все дошли», был сделан семьдесят лет назад!
«Утверждение о господстве политики над стратегией, по нашему мнению, имеет всемирно-исторический характер. Оно не подлежит никакому сомнению, когда творцом политики является юный класс, который идет к широкому будущему и историческое здоровье которого отражается и в форме преследуемой им здоровой политики. Но она всегда вызывает сомнения в тех государствах, которые представляют организованное господство уже отживающего класса, который находится в положении исторической обороны, режим которого подгнил и который вынужден вести нездоровую политику, жертвовать интересами целого для сохранения своего господства. В этом случае нездоровая политика неизбежно продолжается нездоровой стратегией».
Провидение через десятилетия!
И еще одно предостережение: «Уже одно ожидание войны, подготовка к ней, деформирует экономику, изменяет соотношение между отдельными частями народного хозяйства, заставляет применять иные методы. Это стремление экономики уже в мирное время приблизиться к боевым формам является общим и неизбежным законом; слишком энергичное насилование естественных форм экономического развития сказывается весьма отрицательно, тормозя общие экономические успехи страны».
См. также:
Услуги типографий для бизнеса
Услуги по установке и обслуживанию бытовых кондиционеров
Летние детские лагеря в Подмосковье: где провести незабываемые каникулы
Услуги профессиональных электриков
Онлайн-курсы для школьников по развитию финансовой грамотности
